@темы: фанфикшен, Пидоры на льду, плибек

Если вы ещё не читаете нашу с  Рэйвел мангу, то я вас очень осуждаю ^^

@темы: житейское, взрослая жизнь, манга

Навряд ли многие из вас знают этот фандом
Есть замечательная китайская маньхуа «Однажды». Подробнее можно ознакомиться здесь
Я там горю по двум чувакам. Как-то так ))) Драббл писала почти год назад, в апреле. С тех пор герои знатно продвинулись в отношениях, но всё же ^^

Кто все эти люди и откуда растут уши текста



А потом Рыжик начал готовить мясо, но от волнения всё запорол ^^


Название: –
Автор: Тёмная Нимфа
Размер: драббл
Пейринг/Персонажи: Хэ Тянь / Мо Гуань Шань (Рыжик) (пейринг называется Тянь-Шань, правда, очень красиво?)
Категория: слэш
Жанр: романс
Рейтинг: NC-17

читать дальше— Ты что, ищешь приключений на задницу? — Тянь тушит сигарету прямо о столешницу, а затем сграбастывает Рыжего за шкирку. — Совсем жить надоело?

— Да нет, я сейчас заново все приготовлю, — Рыжий пытается вывернуться, но без толку. — Пусти! Ты чего?

— Аппетит пропал, — Тянь подтаскивает его к панорамному окну и впечатывает грудью в стекло, так что вышибает дух. — Я тебе сказал, выйдет невкусно, выпрыгнешь в окно, а у тебя и вовсе несъедобно получилась. Так что будем делать?

Рыжий смотрит вниз и чувствует, как горло перехватывает резкий спазм. Высота астрономическая. За окном все еще хлещет дождь, размывая очертания крыш редких небоскребов, а где-то глубоко внизу мерцают еле различимые огни фар и вывесок магазинчиков. Сердце начинает заполошно колотиться в груди; Рыжий судорожно пытается вдохнуть и пятится как можно дальше от края, с которым их с Тянем сейчас разделяет лишь тонкое стекло, но Тянь не пускает, вжимает назад сильнее, шепча:

— Только не говори, что боишься высоты.

— Просто непривычно, — выдавливает Рыжий сквозь зубы, и смех Тяня колет шею будто иглами.

— Хорошо. Значит, то, что ты сейчас так трешься об меня задницей, связано не с этим, а с тем, что ты решил выбрать "другой вариант"?

— На хуй иди, мудак! — Рыжий пытается садануть его локтем, но Тянь перехватывает руку и заламывает с такой силой, что он ахает от боли. — Пусти.

— Вот еще, — Тянь прихватывает зубами мочку уха, — и не подумаю. Что-то ты больно дерзкий стал. Или всегда такой был? Но мне нравится.

Рыжий стискивает зубы, хотя ответ так и вертится на языке, но здравый смысл подсказывает, что Тяня сейчас лучше не злить — не в одном шаге от пропасти.

— Знаешь, — говорит Тянь, — а ведь я раньше даже не обращал внимания, какой красивый вид открывается отсюда. Тебе нравится?

— Ничего так, — осторожно соглашается Рыжий.

— Высота — она завораживает, посмотри, — запустив пальцы ему в волосы, Тянь заставляет Рыжего наклонить голову, и перед глазами тут же все плывет. — Разве тебе не хочется сделать шаг и полететь?

Зажмурившись, Рыжий мотает головой, и Тянь тут же стискивает его волосы в кулаке.

— Не смей закрывать глаза, — приказывает он. — Смотри и не вздумай зажмуриться даже на секунду.

Рыжий сглатывает и замирает; голова кружится, внутри живота противно тянет, а высохшая было футболка снова намокает между лопаток.

— Нравится? — спрашивает Тянь.

Рыжий чувствует, как он проводит ему по шее сухими губами, а затем коротко целует за ухом и в затылок.

— Ты педик что ли? — дергается Рыжий.

— Фу, как вульгарно, — запустив ладонь ему под футболку, Тянь медленно ведет рукой вверх, задирая ткань, — я просто ищу варианты, при которых тебе не пришлось бы выйти в окно. Мне бы этого, знаешь, не хотелось.

— Прекрати, — передергивает плечами Рыжий, — мне неприятно.

— Почему это должно меня волновать? — содрав с него футболку, Тянь отшвыривает ее в сторону и прижимает Рыжего животом к холодному стеклу. — Это Чжанси тебе поставил? — он надавливает тонкими горячими пальцами на синяк на боку. — Знаешь, я почти ревную, хочу, чтобы на твоем теле были отметины только от моих кулаков.

— Ты больной мудак, — выдыхает Рыжий; Тянь поглаживает пальцами его живот, и по коже бегут мурашки.

— Я собственник, — смеется Тянь и кусает его за плечо.

Рыжий сжимает кулаки и охает от неожиданности, когда Тянь просовывает руку ему под резинку штанов.

— Мне кажется, или у тебя стоит? — усмехается он.

— Это на адреналине, — буркает Рыжий. — Ты прав, я боюсь высоты.

Тянь еле весомо поглаживает его член поверх ткани трусов и улыбается:

— А мокрый ты, конечно же, потому что мы попали под дождь?

Рыжий бездумно кивает и вздрагивает, когда Тянь лижет его в шею.

— Не бойся, — шепчет он, — я удержу тебя, — и, сдернув с Рыжего штаны вместе с трусами, обхватывает пальцами его член.

— Совсем сдурел, — взвивается Рыжий, но едва не путается в съехавших к лодыжкам штанах. — Убери руки, урод.

— Вот только не заливай, что тебе не нравится, — Тянь неспешно скользит кулаком по члену, размазывая большим пальцем по головке выступившую смазку.

— Это отвратительно, — Рыжий от злости кусает губы, и Тянь кладет на них пальцы свободной руки:

— Прекрати. Лучше скажи, как тебе нравится: пожестче или, наоборот, нежнее, ведь ты у нас неженка.

— Я тебе уже сказал, что мне не нравится, — стонет Рыжий.

— Как скажешь, — Тянь дует ему в ухо.

— Почему тебе нравится издеваться надо мной? — спрашивает Рыжий.

— Потому что мне хочется. Потому что я могу. Потому что ты позволяешь. Кто знает, — пожимает плечами Тянь, а затем пропихивает пальцы Рыжему в рот: — И помолчи уже, бесишь!

Он начинает двигать кулаком все быстрее и быстрее, и Рыжий, наплевав на высоту, распластывается грудью по стеклу.

— Знаешь, — хмыкает Тянь, — мне даже жаль, что с улицы нас никто не видит. Ты потрясающе выглядишь. Посмотри на меня.

Закусив щеку изнутри, Рыжий смотрит на отражение Тяня в окне.

— Видеть такое выражение на твоем лице, — продолжает Тянь. — Кто бы мог подумать, что ты такой...

— Заткнись, — всхлипывает Рыжий.

Тянь улыбается. Он стоит, почти касаясь губами его шеи, и кожа покрылась испариной от горячего дыхания.

— Кончишь для меня? — Тянь трет подушечкой большого пальца уздечку. — Я, знаешь ли, не собираюсь заниматься этим вечно.

— Так не занимайся, — огрызается Рыжий.

— Мне прекратить, — наигранно удивляется Тянь, замедляя движения, и Рыжий против воли жалобно стонет. — Как я и думал, — Тянь плотнее обхватывает член пальцами, — и ты ведь помнишь, что закрывать глаза нельзя.

Они перехлестываются взглядами в стекле, и Рыжий видит, что Тянь внимательно наблюдает за его реакцией. От этого Рыжего почему-то прошивает острое возбуждение, отдающее жаром в паху, и он все-таки зажмуривается, кончая.

— Вот так, мой хороший, — бормочет Тянь, и Рыжий думает, что, наверное, ослышался, потому что в голове гудит из-за болезненного оргазма.

Тянь отходит, и Рыжий сползает на пол, пытаясь отдышаться. Когда он приходит в себя, то видит, что Тянь с брезгливым выражением лица вытирает руку салфеткой.

— Поднимайся, чего расселся, — скомкав салфетку, он швыряет ее в Рыжего и кивает на потеки спермы на стекле, — давай прибери за собой и не забудь помыть посуду, а я... — он заминается, — пока переоденусь. Пойдем сходим пожрать куда-нибудь, я угощаю, а то одному скучно.

@темы: драбблы, Однажды, фанфикшен, Тянь-Шань

Мы с Рэйв, решив, что нам не хватает общих детей, а также памятуя про совместный труд, который облагораживает,
запилили яойную мангу.

Кому интересно, можно отслеживать в группе Вконтакта и рекомендовать другим.

@темы: житейское, взрослая жизнь, манга

Кренни пост

Фандомные мечты должны сбываться ^^ В третьей серии девятнадцатого сезона СП осчастливили всех слэшеров пейринга Крейг/... (Под ... я, конечно, подразумеваю Кенни, но когда даже половина твоего пейринга - канон, это уже счастье!)
гифки из серии



Заодно принесу кренни-рисунок, который  Рэйвел для меня рисовала, раз она его сама выкладывать не спешит (и тем самым я её спалю ^^ ) Называется "Мир вдребезги"

@темы: South Park, gif, фото/коллажи/картинки

Название: Самый отвратительный кофе во Вселенной
Автор/артер:  Тёмная Нимфа и  Рэйвел
Размер: мини (~4000 слов)
Иллюстрации: коллажи
Пейринг: J2
Категория: слэш
Жанр: романс
Рейтинг: NC-17
Дисклаймер: наши только звёзды
Саммари: о полётах, взрывах и самом отвратительном кофе во Вселенной

читать дальше

Джаред делал самый отвратительный кофе во Вселенной.

– Не понимаю, как ты умудряешься? – поболтав коричневую бурду чашке, Дженсен скривился. – Ведь кофе варит синтезатор. Подошёл, нажал кнопку и раз, – он изобразил руками нечто, напоминавшее, по его мнению, Большой взрыв, – кофе готов. Почему, когда я нажимаю на кнопку, синтезатор выдаёт мне нормальный кофе?

– Не знаю, – беспечно пожал плечами Джаред. Работая челюстями со скоростью света, он с наслаждением уплетал здоровый сандвич с ветчиной; на ярко-зелёном синтетическом листе салата в нём поблескивали имитации капелек воды.

Дженсен попытался стащить у Джареда салат, получил по руке и обиженно буркнул:

– Мне положена компенсация за кофе.

– Хочешь огурчик? – хмыкнул Джаред.

– Спасибо, – Дженсен взял огурец и принялся резать бекон на тарелке. – Главное, всё остальное у тебя отлично выходит, – полюбовавшись на идеальной прожарки яичницу, он снова с отвращением покосился на кофе.

– Слушай, – Джаред с явным сожалением оторвался от сандвича, – если ты такой мастер по части кофе, то почему бы тебе самому не делать его? Для нас двоих.

– Потому, – назидательно поднял указательный палец Дженсен, – что субординация. Я пилотирую это корыто, а ты взрываешь астероиды и готовишь еду.

– Ладно, – фыркнул Джаред. – Капитан. Но тогда не жалуйся, а то брюзжишь каждое утро, как старый дед. И вообще, не переживай, сегодня вечером уже вернёмся на Лею, и будешь неделю обпиваться кофе Данниль, пока из ушей не польётся.

– Это точно, – мечтательно зажмурился Дженсен, – Данниль варит кофе в турке, из настоящих зёрен, и даже какие-то пряности туда добавляет.

Джаред, натянуто улыбнувшись, откусил приличный кусок сандвича и замолчал. Дженсен, решив последовать его примеру, занёс вилку над яичницей, но в этот момент Джаред спросил:

– Так когда свадьба?

Вилка в руке Дженсена дрогнула, и проколотый желток разлился по тарелке некрасивым рыжим пятном, вымазывая собой аккуратно нарезанный бекон. Аппетит мгновенно пропал.

– И ты туда же? – отодвинул тарелку Дженсен.

– Что? – состроил невинное выражение лица Джаред.

– Родители с меня с этим вопросом уже третий год не слезают, вот что, – рявкнул Дженсен. – У Кензи будто других тем для разговора больше нет, кроме как теоретическая организация моей не менее теоретической свадебной церемонии. Даже Джош, который сейчас болтается где-то в окрестностях Галатеи и выходит на связь от силы раз в три месяца, и тот первым делом спрашивает, не сделал ли я ещё предложение Данниль.

– Ну, а чего ты хочешь? – развёл руками Джаред. – Пять лет морочишь девушке голову. Прилетаешь, строишь глазки, пьёшь кофе и улетаешь. Да вы сердцеед и негодяй, капитан.

– Прекрати, – пихнул его кулаком в плечо Дженсен. – Просто, я не уверен, что хочу этого.

– И трус, – припечатал Джаред.

Дженсен покачал головой.

– Я запутался, Джей. И так устал. Ты же знаешь, через три полёта у меня заканчивается контракт, мне исполняется сорок, и родители мечтают, чтобы я осел на Лее, даже дом предлагают купить – обещают дать половину суммы.

– Ничего себе, – присвистнул Джаред. – Везёт.

– Думаешь? – с сомнением посмотрел на него Дженсен.

– Собственный дом, Дженс! – распахнул глаза Джаред. – Это же мечта.

Надув щёки, Дженсен с шумом выдохнул.

– Не моя явно. И это же глобальное решение – развернуть жизнь на сто восемьдесят градусов.

Они помолчали.

– Эй, капитан, – Джаред пнул Дженсена ногой под столом.

– Что?

– Ничего, – обмакнув палец в желток, Джаред нарисовал Дженсену лихо закрученные усы.

– Придурок, – схватился за салфетку Дженсен.

Джаред рассмеялся, и Дженсен вдруг почувствовал – отпустило.

***

На астероид они приземлились строго по расписанию. Джаред, которые ещё во время посадки нетерпеливо ёрзал в кресле, тут же побежал в технический отсек готовить робота-бурильщика и надевать скафандр.

Дженсен на всякий случай запустил диагностику корабля и отправил сообщение, что они на месте и ждут дальнейших распоряжений, в Центр управления полётами.

– Я готов, открывай шлюз, – раздался в динамике голос Джареда, – пока просканирую местность.

Дженсен потянул на себя тумблер одновременно со звуковым сигналом входящего сообщения. Щёлкнув по иконке конверта, он пробежал глазами текст содержимого и нахмурился.

– Джей, эти идиоты опять неверно рассчитали скорость движения астероида – Двести девятнадцатый войдёт в атмосферу Леи уже через пятьдесят восемь минут. Ввожу в компьютер исходные данные. Взлёт через сорок минут. Успеешь?

– Спрашиваешь! За сорок минут, Дженс, я успею разнести тут всё к чертям, сводить тебя на свидание и трахнуть, – отозвался Джаред.

– М-м-м, – протянул Дженсен, – это примерно две минуты на секс. Я был о тебе лучшего мнения, Джей, – он настроил внешнюю камеру, и теперь наблюдал, как Джаред со сканером в руке неторопливо передвигался по поверхности астероида; робот послушно следовал за ним, уминая мощными гусеницами каменистую поверхность.

– Прости, – остановившись, Джаред убрал сканер и принялся программировать робота, – боюсь, с тобой я не продержусь дольше – ты слишком хорош. К тому же у меня давно не было секса.

– Не удивительно, – заметил Дженсен, – ты же наверняка всем признаёшься про две минуты.

– Только тебе. Запускаю бур, – Джаред, отойдя от робота на безопасное расстояние, снова достал сканер и уткнулся в него.

– Так, – через некоторое время спросил Дженсен, – мои планы на неделю мы обсудили, а чем сам займёшься?

– Не знаю, – Дженсену даже сквозь помехи камеры было видно, как Джаред дёрнул плечом. – Никаких определённых планов на жизнь. Может быть, позволю Чаду затащить меня в клуб, а так буду есть пиццу, валяться в кровати до обеда и проводить вечера в собачьем приюте. Думаю, Сэди и Хёрли жутко соскучились. Надеюсь, их никто не взял. Ой, то есть нет, я, конечно, надеюсь, что у них появятся замечательные хозяева, но… – Джаред поник.

– Приезжай в гости, – предложил Дженсен.

Джаред долго тыкал на кнопки сканера, прежде чем ответить:

– Нет. Ты соскучился по семье, да и Данниль там... Не хочу вам мешать. Лучше сам ко мне выбирайся, если будет время.

– Постараюсь, – пообещал Дженсен.

Таймер отсчитал ровно половину отведённых минут, когда Джаред вдруг громко выругался.

– Что? – напрягся Дженсен. – Свидание отменяется?

– Грунт чересчур твёрдый, идёт единым поясом, вот сканер и не распознал. Время бурения увеличивается, – ровным тоном доложил Джаред.

– На сколько? – бросил быстрый взгляд на таймер Дженсен.

– Не могу спрогнозировать на данном этапе.

– Ладно, продолжай бурение, восемнадцать минут до взлёта.

– Понял.

Дженсен смотрел через камеру на широкую спину Джареда, на его пальцы, затянутые в защитные перчатки и нервно отбивавшие какой-то ритм по бедру. Почему-то подумалось, наверняка его широкие ладони сейчас вспотели от напряжения, и Дженсен машинально вытер свои о грубую ткань форменных брюк.

– Десять минут, Джей.

– Так точно.

– Укладываешься?

– Постараюсь за восемь – я всё ещё рассчитываю на секс.

Дженсен рассмеялся – смех, правда, вышел надсадным.

– Джей, вот мы с тобой два нормальных мужика, так почему все наши шутки вечно оказываются какими-то гейскими?

– Шутки… – пробормотал Джаред и уже громче добавил: – Ну да, шутки, конечно. Думаю, во всём виновато ограниченное замкнутое пространство и недостаток кислорода. А ты как считаешь?

– Восемь минут.

У Дженсена вспотел загривок. Чтобы отвлечься от мигания красных цифр таймера, он принялся про себя произносить: «Тра-та-та», – в такт с ударами пальцев Джареда, пытаясь разгадать, что же за мелодию тот отбивает. Выходила, кажется, популярная сейчас в ночных клубах Леи и до жути приставучая попсовая песенка.

– Три минуты, Джей.

– Почти всё. Готовлю взрывчатку, проверь пока сигнал детонатора.

– Сигнал чёткий.

– Отлично.

Отправив робота на корабль, Джаред принялся закладывать динамит.

– Минус минута, – вздохнул Дженсен.

– Проклятый астероид похерил мои последние шансы на секс, – Джаред буквально влетел через шлюз в технический отсек. – Задраивай и взлетай.

Дженсен отключил раздражавший и по сути теперь бесполезный таймер.

– Не раньше, чем твоя задница окажется пристёгнутой. Двести девятнадцатый войдёт в атмосферу Леи через пятнадцать минут. Взрываем через десять, так что нас порядком зацепит.

– Не впервой, – плюхнувшись в соседнее кресло, Джаред потянулся за ремнями безопасности; его глаза горели азартом. – Ну что, разнесём на куски эту крошку?

Лея встретила их сухим пропеченным ветром, который с силой трепал отросшие, чуть влажные после душа волосы Джареда. Дженсен распрощался с ним у парковки.

– Подбросить тебя?

– Не стоит, спасибо, – Джаред хлопнул его по плечу. – Пожалуй, я прогуляюсь, подышу нормальным воздухом.

– Как знаешь, – улыбнулся Дженсен.

Наморщив нос, Джаред сунул руки в карманы, сделал несколько шагов назад, не разрывая с ним зрительный контакт, а затем всё-таки развернулся и, чуть ссутулившись, пошёл в сторону остановки.

По вечерним пробкам Дженсен долго пытался вылететь в пригород и, когда добрался до родительского ранчо, было уже совсем поздно. Мать с отцом, впрочем, ещё не ложились – ждали его на маленькой уютной кухне.

– Запах твоего персикового пирога слышен ещё на улице, – обняв мать, Дженсен поцеловал её в щёку и пожал руку отцу.

Тот достал тарелки из буфета.

– Донна решила, ты непременно захочешь съесть кусочек перед сном, и заставила меня нарвать самых спелых персиков.

– Не ворчи, Алан, – махнула на него полотенцем Донна. – А ты, – обернулась она к Дженсену, – марш мыть руки и живо за стол.

– Не откажусь, – подхватив с пола сумку, Дженсен пошёл наверх.

Когда он, переодевшись и умывшись с дороги, вернулся на кухню, то увидел Данниль.

– Привет, – ласково улыбнулась та. – Я принесла сливки. Будешь?

– О таком не спрашивают, дорогая, – Донна раскладывала внушительные куски пирога по тарелкам. – Никто ещё в здравом уме не отказывался от наших фермерских сливок.

– Действительно, чего это я, – рассмеялась Данниль. Нагнувшись к Дженсену, она шепнула: – Я соскучилась.

***

Утром Дженсен проснулся от восхитительного аромата кофе. Открыв глаза, он увидел стоявшую в дверях Данниль. Прислонившись спиной к косяку, она держала в руке чашку.

– Подумала, это разбудит тебя, – подойдя к кровати, Данниль поставила чашку на тумбочку. – Полдень на дворе.

– Вчера был тяжёлый день, – зевнул Дженсен.

Данниль понимающе кивнула.

– Кстати, Алан ждёт тебя в кабинете, советую поторопиться.

Дженсен страдальчески застонал, но пришлось встать и тащиться в душ – отец ждать не любил.

Когда Дженсен вошёл в кабинет, Алан поднялся из-за стола ему навстречу и приветливо кивнул:

– Присаживайся, сынок. У нас с матерью к тебе важный разговор.

Стоявшая за его креслом, Донна теребила в пальцах носовой платок.

– А важный разговор не может подождать до обе… – Дженсен взглянул на часы, – до ужина?

– Присаживайся, – повторил Алан, проигнорировав его слова.

– Ты знаешь, отец болен… – начала Донна.

– Я не болен! – более резко, чем следовало, перебил жену Алан.

– Хорошо, не болен, – Донна примирительно сжала его плечо, – у тебя есть некоторые проблемы со здоровьем.

Алан удовлетворённо кивнул.

– Врач считает, – продолжила Донна, – что отцу вреден сухой климат Леи, и предлагает перебраться на Арвиль или даже на Сапфир, поближе к океану.

– И? – нахмурился Дженсен.

– Мы оставляем тебе ранчо, – торжественно произнёс Алан. – Я уже подготовил все бумаги, и скоро ты возглавишь семейный бизнес.

– Что? – Дженсен неверяще перевёл взгляд с отца на промокавшую платочком глаза мать и обратно. – Я… я не могу. Я ничего не знаю и… и… – лёгкие сдавило, словно Дженсену не хватало кислорода, несколько раз судорожно хватанув ртом воздух, он в отчаянии посмотрел на родителей. – Я не хочу.

– Дженсен, – мягко произнесла Донна, – тебе не нужно что-либо знать, Данниль прекрасный управляющий, она всему тебя научит, и вместе вы станете…

– Вместе? – взвился над стулом Дженсен. – Это что, такой извращённый способ меня женить.

– Что ты себе позволяешь! – стукнул кулаком по столу Алан. – Ты думаешь, мы выдумали мою болезнь, чтобы?..

– Нет, нет, я вовсе не это имел в виду, – быстро сказал Дженсен. – Но почему я? Почему не Кензи или Джош?

– У Кензи на уме сплошные глупости, – скривился Алан, – к тому же мне не нравится её муж, скользкий тип, хоть и состоятельный. А у Джоша свой бизнес на Галатее. Один ты у нас… не пристроенный.

– Отец, – возмутился Дженсен, – мне давно не десять! Я капитан и…

– Ты пятнадцать лет капитан, – возразил отец, – и за это время даже на собственный дом не накопил.

– Ладно, – сник Дженсен, – я подумаю.

– Не о чем тут думать и точка, – отрезал Алан.

– Что-то ты не выглядишь отдохнувшим, – заметил Джаред, когда Дженсен перевёл корабль на автоматическое управление и устало откинулся в кресле. – Проблемы дома?

Запустив пальцы в волосы, Дженсен прочесал их и мотнул головой:

– Не проблемы, нет, просто… я не хочу об этом говорить, ладно?

– Я знаю, что тебе нужно, – возвестил Джаред, – прогулка по Триста двадцать седьмому! Ты вечно на корабле отсиживаешься, а так хоть на звёзды полюбуешься не с экрана монитора.

– Джей, я не ребёнок, – закатил глаза Дженсен.

Но Джаред, протянув руку, с пафосом произнёс:

– Я приглашаю тебя на прогулку под звёздным небом. Ты обязан согласиться.

– Почему?

– Потому что мне никто не может отказать, – расплылся в широкой улыбке Джаред. – К тому же, когда сядем на Триста двадцать седьмой, он будет находиться в тени Иды, и нам в любом случае придётся ждать пару часов, прежде чем мы сможем связаться с Центром.

– Умеешь же ты уговаривать, – усмехнулся Дженсен. – Ладно, я согласен.

Джаред издал победный клич и принялся исполнять какой-то замысловатый танец, елозя задницей по поскрипывавшей синтетической кожаной обивке кресла и смешно размахивая руками.

Когда они приземлились, Дженсен открыл шлюз и пошёл вслед за Джаредом в технический отсек, где тот с энтузиазмом принялся впихивать его в скафандр. Скафандры Дженсен не любил, поэтому так редко в космосе выбирался за пределы корабля, но Джаред быстро вытащил его наружу и отправился за роботом.

Дженсен немного побродил по поверхности, а затем просто уселся на трап и принялся наблюдать за действиями Джареда. Видеть, как он работает – вот так, в живую – было странно. Выбрав подходящее место, Джаред запустил бур и подошёл к Дженсену.

– Ну как? – он присел рядом.

– Не знаю, – честно ответил Дженсен.

– Смотри, – коснулся его руки Джаред, – вот эта зелёная красавица – Ида, а та голубая малышка – Сапфир. И если приглядеться, среди скопления звёзд можно увидеть красную точку – Аврору.

– Джей, я и без тебя это знаю, – недоумённо уставился на него Дженсен.

Джаред развернулся к нему.

– А я знаю, что ты знаешь. Просто сделай вид, что ты восхищён. У нас свидание.

– Уже свидание? – развеселился Дженсен.

– Ладно, не свидание, – Джаред, устраиваясь удобнее, придвинулся к нему. – Представь, что это наш дом, и мы сейчас с тобой сидим на заднем крыльце.

– Как муж с женой? – рассмеялся Дженсен. – Тогда чур жена ты.

– Почему это я? – возмутился Джаред. – Сам будешь женой.

– Потому что у тебя лохмы длинные, не по уставу.

– А у тебя глазищи как с картинки.

– А по шее?

– Разве тебе нужна жена, которая не умеет готовить?

Дженсену было плохо видно лицо Джареда через смотровое стекло шлема, но почему-то казалось, что он сейчас хитро улыбался.

– Готовить ты как раз умеешь. У тебя только кофе отвратительным выходит – самым отвратительным во Вселенной.

Джаред на секунду отвлёкся на сигнал сканера, но затем снова поднял взгляд на Дженсена.

– А может, я это делаю нарочно, чтобы ты пригласил меня в кофейню?

– Какая коварная жена мне попалась, – сокрушённо покачал головой Дженсен.

– Уж какую выбрал, – парировал Джаред. – И всё-таки представь, что это наш задний двор. Летними вечерами мы бы садились на рассохшиеся деревянные ступени крыльца, в прохладе пили пиво и смотрели на звёзды.

– Да, от пива я бы и сейчас не отказался, – согласился Дженсен.

– Ага, – Джаред придвинулся к нему вплотную. – У нас бы были две собаки, которые с лаем носились по заднему двору, разрывали кротовые норы, а затем бежали в дом, оставляя на полу грязные отпечатки лап. В саду росли бы парковые розы – говорят, они неприхотливые, так что выжили бы – и вишнёвые деревья, которые по весне усыпали всё белоснежными лепестками. Мы бы с тобой до хрипоты спорили, стоит ли нам вырыть бассейн – я был бы за, а ты против. На самом деле ты бы тоже хотел бассейн, просто возражал из чувства противоречия, но мы бы никогда не ссорились, потому что… – Джаред вдруг резко замолчал, а затем отвернулся: – Прости, мне надо проверить робота, на сканере какие-то помехи, – и, поднявшись, он быстрым шагом пошёл прочь.

Дженсен смотрел ему вслед, ощущая странную тянущую боль в груди, а в голове было пусто до звона. Он ещё долго сидел на трапе, но Джаред так и не вернулся. Тогда Дженсен встал и от нечего делать принялся ногой сгребать в кучу обломки породы.

– Чем занимаешься? – спросил Джаред.

– Прибираю наш задний двор, – Дженсен с усердием поддел ногой очередной крупный обломок.

Джаред нажал на кнопку, и робот прекратил бурение.

– Ты прям как Маленький принц.

– Кто? – Дженсен сам подошёл к нему.

– Маленький принц. Это персонаж книги одного автора с Земли. Он написал эту книгу, когда люди ещё не летали в космос. У Маленького принца была своя крошечная планета, которую он тщательно прибирал по утрам. А ещё он носил длинный вязаный шарф, кажется, золотого цвета. Я плохо помню – мне мама в детстве читала.

Они стояли друг напротив друга в окружении звёзд, прямо над ними висел голубой Сапфир, и Аврора пылала ярко-красной точкой; Ида ушла. Дженсен чувствовал, что его трясло. Хотелось шагнуть к Джареду и сделать что-то важное, да только вот что именно, Дженсен не понимал.

– Я… – он прочистил горло. – Мне нужно связаться с Центром.

Джаред отступил назад.

– Конечно.

***

Когда они заложили взрывчатку и взлетели, Джаред с каким-то отчаянием в глазах смотрел на Триста двадцать седьмой, а затем сказал Дженсену:

– Взорви сам. Я не могу, – и ушёл в каюту.

***

Дома Донна демонстративно готовилась к переезду. Дженсену пришлось целыми днями помогать ей упаковывать вещи в большие коробки, присутствовать при всех визитах риелтора и добросовестно кивать в нужных местах при обсуждении родителями фотографий предложенных домов.

Алан готовил бумаги для передачи ранчо. Заодно он устроил ужин для оптовых клиентов, чтобы представить нового владельца. Донна приготовила блюда только из натуральных ингредиентов, так что ужин, по подсчётам Дженсена, обошёлся родителям в маленькое состояние.

– Будет просто замечательно, – шепнула Донна, подкладывая Дженсену на тарелку стручковую фасоль, – если сегодня ты объявишь о вашей с Данниль помолвке.

Сердито взглянув на мать, Дженсен с ожесточением вонзил вилку в кусок цыплёнка – ни о какой помолвке он, конечно, объявлять не собирался.

Вечером Дженсен сбежал на заднее крыльцо и, тяжело опустившись на ступеньку, уставился в тёмное небо, увешенное россыпью мелких звёзд; над Леей низко висели два острых полумесяца. Сердце заходилось от радости, что завтра он снова отправится в полёт с Джаредом.

– Я не буду продлевать контракт, – сказал Дженсен, отхлёбывая отвратительный кофе – момент для разговора был весьма подходящим.

Джаред скрестил руки на груди.

– Уверен?

– Родители переезжают жить на Сапфир – у отца плохо со здоровьем – и оставляют ранчо мне.

– Эм… поздравляю? – приподнял бровь Джаред.

Дженсен, зажмурившись, потёр глаза пальцами.

– Это всё какой-то бред. У меня ощущение, будто моя жизнь летит в тартарары с первой космической. Управлять ранчо – не моё. Я пилот и люблю летать. Но, знаешь, с этим тоже как-то не сложилось. Я с детства грезил космосом, и родители поддерживали меня, говорили, такой способный мальчик растёт, целеустремлённый, он многого добьётся. И что в итоге? Распределение после выпуска в Академии на госслужбу и пятнадцать лет на этой посудине!

– Но мы спасаем жизни людей! – горячечно возразил Джаред. – Мы – герои.

– Подумаешь, – отмахнулся Дженсен, – вот закончится мой контракт, и будешь спасать жизни с кем-нибудь другим. Я не выдающийся, не особенный, как говорили родители, меня вполне можно заменить, как молоко, которое дают наши коровы, – подхватив со стола молочник, он пихнул его Джареду под нос – синтетическое молоко, выплеснувшись через край, растеклось по столу бледно-белой лужей.

– Неправда, – разозлился Джаред, – для меня ты особенный. И я не хочу летать ни с кем кроме тебя. Я тогда тоже уйду из Центра. Пойду преподавать. Знаешь сколько Академий в одной только нашей галактике ежегодно приглашают меня читать лекции? А я тут болтаюсь с тобой, и у меня даже дома нормального нет. Квартиру купил три года назад, так до сих пор ещё не все коробки разобрал. Зачем, если неделю я живу там, а две – здесь?

– Но ты же любишь взрывать.

– А ты – летать. И вообще… – вскочив, Джаред сграбастал Дженсена за отвороты форменной куртки, дёрнул на себя, укладывая грудью в молочную лужу, и прижался горячими, влажными губами к губам.

Дженсен, удивлённо охнув, приоткрыл рот, и Джаред тут же скользнул внутрь языком, утягивая в отчаянный поцелуй. Кажется, ещё никто и никогда не целовал Дженсена с таким остервенением и злостью. Он даже не сразу сообразил, что всё закончилось, когда Джаред вдруг, отпустив его, резко отпрянул.

– Прости, – пробормотал он. – Тебе… тебе этого не надо, Дженс. Совсем. Давай забудем, да? У тебя теперь ранчо, родители, Данниль.

Дженсен ошарашенно хлопал ресницами и трогал языком крохотную рангу на губе – Джаред прокусил. А тот в это время пятился к выходу:

– Ничего не было, хорошо? Я знаю, у тебя всё получится с ранчо, мне не стоит лезть, тем более сейчас.

– Джей, – выдохнул Дженсен.

Но тот, испуганно округлив глаза, лишь помотал головой и ушёл к себе.

Весь оставшийся полёт прошёл для Дженсена будто в мороке. Взорвав пять астероидов, они с Джаредом вернулись на Лею.

– Ты не пропадай, ладно? – сказал Джаред на прощание. – И удачи тебе. А это, – наморщив лоб, он вытащил из рюкзака коричневый бумажный свёрток, – вроде как подарок на день рождения. Знаю, заранее не поздравляют, но ты можешь открыть его потом.

– Спасибо, – Дженсен бережно взял свёрток из его рук.

– Пожалуйста, – криво улыбнувшись, Джаред махнул на прощание и ушёл.

Дойдя до парковки, Дженсен сел в машину и разорвал шуршащую бумагу – внутри лежал вязаный шарф золотого цвета.

***

Сложнее всего оказалось решиться на разговор с Данниль. Не то чтобы Дженсен хоть когда-нибудь обещал ей свадьбу, кучу детей и любовь до гроба, но за него это с успехом сделали заботливые родственники.

Они сидели в гостиной на диване, и Данниль терпеливо молчала, пока Дженсен барабанил пальцами по подлокотнику.

– Я люблю Джареда, – наконец сказал он. – Прости.

В глазах Данниль мелькнуло непонимание, но затем она недобро прищурилась.

– Думаешь, любишь? А может, просто боишься грядущих перемен и цепляешься за него, как за нечто постоянное? Или у тебя долбанный кризис среднего возраста, и тебя потянуло на мальчиков? Так я подожду, Дженсен, нагуляешься и возвращайся. Я привыкла, я пять лет жила вздохами Донны и глупыми надеждами.

Вытащив из кармана жакета электронную сигарету, она затянулась, некрасиво кривя губы, и пихнула Дженсена ладонью в плечо.

– Хочешь быть с ним, да? А я, как же я?

– Прости, – повторил Дженсен. – Но ты прекрасно знаешь, я никогда не любил тебя как женщину. Зачем тебе эти отношения?

– А зачем тебе отношения с Джаредом? – Данниль нервным жестом откинула с лица выбившуюся из строгой причёски прядь. – Наиграешься и выбросишь, как меня? Что ты вообще о нём знаешь?

– Что на корабле он пьёт из всех кружек подряд и не моет их после. По утрам он обычно ленится тащиться до душевой для персонала, поэтому плескается в моей, выливая всю горячую воду, чем бесит до белого каления. К моей форме вечно пристают его волосы, будто он пёс в круглогодичной линьке. Под кроватью у него склад грязных футболок. А ещё он варит самый отвратительный кофе во Вселенной. Вот что я знаю о нём, – ответил Дженсен. – Ты замечательная, Дэн, умная, деловая, красивая, ласковая. Любить тебя легко, Джареда – трудно. Но когда он рядом, я чувствую себя целым. С ним мне комфортно, с ним – всё правильно. Это потрясающее чувство, когда ты в гармонии с самим собой, у меня такого ни с кем не было. Не злись, но я никогда не обещал тебе большего, чем мог дать. Я поговорю с отцом, Алан знает, ты душу вложила в наше ранчо, уверен, он сделает тебя партнёром. Хочешь?

Отложив сигарету в сторону, Данниль всхлипнула и спрятала лицо в ладонях.

– Уйди, – попросила она. – Просто уйди.

***

Дженсен долго звонил Джареду в дверь, прежде чем тот, заспанный, открыл ему.

– Дженс? – удивился Джаред. – Что ты здесь делаешь?

– Я продлил контракт, – отпихнув ошарашенного Джареда с дороги, Дженсен прошёл в квартиру. – Сказал отцу, что не смогу заняться семейным бизнесом, потому что моё дело спасать людей. Вместе с тобой.

– Ага, – моргнул Джаред.

Усевшись за кухонный стол, Дженсен расправил перед собой сложенный вчетверо лист бумаги:

– Вот смотри, я тут прикинул, если снять все мои сбережения, продать твою квартиру и на двоих взять кредит по программе правительственной поддержки госслужащих, то сможем купить дом. Правда, на самой окраине пригорода, но мы всё равно ездим на работу раз в три недели. Останется только забрать Сэди и Хёрли из приюта и решить, кто будет за ними присматривать, пока будем в рейсах.

Джаред глядел на Дженсена, раскрыв рот, и молчал.

– Джей? – заволновался Дженсен. – Ты чего? Скажи, что я правильно понял тебя тогда на Триста двадцать седьмом. И потом?

– Ты хочешь съехаться? – отмер Джаред

– Именно, – уверенно кивнул Дженсен. – Я хочу дом, собак, задний двор, крыльцо и тебя хочу на этом самом крыльце.

Джаред, как-то нервно втянув носом воздух, всунул большие пальцы в шлёвки джинсов, чуть оттягивая пояс вниз и оголяя полоску кожи под короткой старой футболкой:

– Знаешь, прозвучало довольно двусмысленно.

– Знаю! – отложив лист бумаги, Дженсен поднялся и подошёл к нему. – Только тебе придётся научить меня всему. Покажешь, как тебе нравится, Джей? – выдохнул он Джареду в губы и потянулся за поцелуем.

По дороге в спальню они успели пару раз споткнуться о те самые неразобранные коробки. От переизбытка новых ощущений Дженсен плохо что-либо соображал, так что беспрекословно позволил Джареду раздеть себя и уложить на кровать. А тот, опустившись следом, смотрел восхищённым взглядом и просил, беспорядочно целуя:

– Хочу сесть на твой член, Дженс. Можно? Можно же, да?

– Покажи того дурака, который откажется, – пробормотал Дженсен.

Он завороженно наблюдал, как Джаред подготавливал себя, как неподатливо растягивались мышцы вокруг влажно поблёскивавших от смазки костяшек. До головокружения хотелось внутрь – хотя бы пальцами, чтобы потрогать, почувствовать. Но вместо этого Дженсен пару раз провёл ладонью по стволу, сказал неловко:

– Нас перед каждым полётом проверяют – я чист. Давай, Джей, сделай себе хорошо.

И Джаред медленно опустился на его член. Он вытанцовывал на нём, крутя бёдрами, плавно поднимался и резко опускался, ухал, будто вниз с горы, и Дженсен летел следом.

– Подрочи мне, – велел Джаред.

Дженсен обхватил его ствол ладонью и едва крышей не поехал от вида крупной головки у себя в кулаке.

В общем, кончили они оба до обидного быстро.

– Прости, – сказал Дженсен, рассматривая капли спермы на своей груди.

– За что? – удивился Джаред.

– За то, что не понял раньше, – обхватив его за шею, Дженсен потянул Джареда на себя, укладывая сверху.

– Тогда ты прости меня за отвратительный кофе, – рассмеялся Джаред. – Как насчёт сходить с утра в кофейню?

– Я так понимаю, платить мне? – фыркнул Дженсен.

– А то! – с серьёзным видом кивнул Джаред и уткнулся носом ему в шею.

@темы: J2, фестово, фото/коллажи/картинки, фанфикшен

@темы: South Park, фестово, фанфикшен

А ещё очень душевно я поиграла на фесте "Битва пейрингов" в СП-фандоме. Давно мне не было так хорошо
Расчудесная командочка
И спасибо тем, кто голосовал за наши работы!

Название: Шесть девяносто девять
Автор: Тёмная Нимфа
Бета:  Котик
Фандом: Южнопарковщина
Размер: мини, ~ 1 500 слов
Пейринг: Крейг Такер / Кенни Маккормик
Жанр: романс
Рейтинг: R
Краткое содержание: Ты только по пьяни храбрый? – спросил Крейг.
– А ты? – вернул Кенни.

Шесть девяносто девятьВ Саус Парке третью неделю стояла аномальная – «Ненормальная», – вертелось на языке у Крейга – жара. Ртутный столбик термометра на городской площади к полудню уверенно добирался до отметки в девяносто градусов, пропечённый воздух оседал на сухих губах горькой пылью, а подошвы потасканных кед мягко вязли в плавившемся на солнце асфальте. В мексиканском кафе-мороженого «Эль-Хеладо» отбоя не было от клиентов, и Крейг вкалывал за прилавком пять полных смен в неделю.

– Ты такой обсосок в этой шляпе, Такер.

Крейг поправил форменное тёмно-зелёное сомбреро с нарисованным на нём лупоглазым кактусом – оно ему было то ли велико, то ли мало, поэтому держалось на ушах, смешно оттопыривая их – и с ненавистью посмотрел на вспотевший загривок Картмана, который согнулся у витрины и, тяжело дыша, придирчиво разглядывал лотки с мороженым. Пальцы чесались показать средний, но рядом крутилась Кэти, начальница смены, поэтому Крейг просто спросил:

– Что будешь заказывать?

– «Манговый рай», только добавь сверху две порции клубничного соуса, шоколад, орешки и мармеладных мишек, – принялся перечислять Картман, загибая пухлы пальцы.

– Да ты лопнешь, жопа жирная, – пихнул его локтем в бок Кайл. – Подвинься, из-за твоего необъятного зада к витрине не подойдёшь.

– Закрой пасть, жидёнок, – видимо, из-за жары лениво отозвался Картман.

– Держи, – бухнул перед ним вазочку Крейг.

Смерив его презрительным взглядом, Картман свалил за освободившийся столик.

– Надеюсь, ты сдохнешь от диабета, – пробормотал ему в спину Кайл и повернулся к Крейгу. – Апельсиновый сорбет, пожалуйста. Стэн?

– Колу. И побольше льда.

Крейг быстро выполнил оба заказа, и у прилавка остался стоять один Кенни.

– Привет, – прокашлялся Крейг. Он почему-то враз пропотел до самых трусов, хотя кондиционер, натужно тарахтя над головой, исправно гонял по помещению прохладный воздух; футболка противно прилипла к коже между лопаток, под сомбреро зачесался затылок. – Что-то выбрал?

Кенни молчал, упершись в стекло витрины носом, так что он напоминал свиной пятачок; вылинявшая на солнце чёлка цвета пшеницы с забрызганных грязью придорожных щитов Небраски падала ему на глаза.

– Могу предложить нашу новинку: «Банановый сплит». Два шарика бананового мороженого, шарик сливочного с ромом, светлая карамель и… – Крейг запнулся – в середине лета на носу у Кенни появлялись еле заметные веснушки, словно этой самой карамелью брызнули. Желание ёбнуться головой о прилавок стало нестерпимым.

– А им набухаться можно, Такер? – вдруг спросил Кенни. – Ну, сливочным с ромом?

Крейг удивлённо моргнул.

– Если только разом сожрать весь лоток, да и то скорее ангину заработаешь.

– Ясно, – сунув руки в карманы, Кенни прикусил нижнюю губу.

Губы у него были обветренными, с трещинкой слева. Точнее справа, слева – для Крейга. Нормального поцелуя у них так и не вышло, но Крейг всё равно успел запомнить.

– Давай, наверное, фирменное, – без особого энтузиазма заказал Кенни.

Крейг достал большой вафельный рожок, но в этот момент колокольчик над дверью звякнул, и в кафе вошла Лиса Мильтон с какой-то девчонкой.

Мильтоны с год назад купили дом по соседству с Такерами. Мать Крейга быстро обменялась с матерью Лисы парой десятков рецептов, после чего они стали закадычными подругами, и теперь обе активно намекали Крейгу, чтобы он обратил внимание на «умную и воспитанную девочку» Лису.

– Привет, – кокетливо улыбнулась Лиса. – Ну и жара сегодня, – изящным движением руки, она откинула назад длинные каштановые волосы, обнажая плечи с двумя тонкими полосками бретелек топа.

Кенни, прищурившись, перевёл заинтересованный взгляд с неё на Крейга и, ухмыльнувшись, облокотился локтем о прилавок.

– Ага. Жара, – выдал Крейг, потому что Лиса явно ждала от него ответа.

– Как дела? – поинтересовалась она.

– Нормально, – Крейг наскрёб в два раза больше мороженого, чем следовало, шмякнул шарик в рожок и, сыпанув сверху кокосовой стружки, протянул его Кенни. – Держи. Фирменное.

– Ложку ещё воткни, – попросил тот.

– Мы в воскресенье устраиваем барбекю, – продолжала щебетать Лиса, – мама велела напомнить, что вы приглашены к двум.

– Я передам родителям, – Крейг держал рожок в вытянутой руке, но Кенни, нахмурившись, отчего-то не спешил его забирать. Наконец, хмыкнув, он взял мороженое и направился к друзьям.

Крейг пялился на него до тех пор, пока Кэти не шлёпнула его по заднице мокрой тряпкой – оказалось, что Лиса всё это время пыталась добиться два ягодных смузи.

– Прости, задумался, – пробормотал Крейг.

– Давай глазеть на своего парня ты будешь в нерабочее время, – прошипела ему на ухо Кэти.

– Он не мой парень, – огрызнулся Крейг.

Судя по скептическому выражению лица, Кэти не поверила. Ну и на хуй!

Скрестив руки на груди, Крейг уставился в окно. Солнце медленно катилось по небу – от вывески стоматологической клиники до крыши полицейского участка. Когда оно провалится за эту самую крышу, смена Крейга закончится, и можно будет снять дурацкое сомбреро, пойти домой, принять холодный душ и, заткнув уши наушниками, завалиться на кровать, чтобы, пялясь в потолок, предаться осознанию того факта, что, кажется, Крейгу не нравятся умные и воспитанные девочки. Никакие не нравятся. А во всём был виноват Клайд со своей вечеринкой. Крейг ведь жопой тогда чуял, что следовало остаться дома...

– Иди протри столики, – прервала его размышления Кэти, впихнув Крейгу в руки тряпку. – А то что-то ты заскучал.

Пожав плечами, Крейг направился в зал, где народу явно поубавилось. Мельком взглянув в окно, он увидел, что с гор на город надвигалась огромная свинцового цвета туча – не зря последние пару дней так парило. Методично протирая столешницы, Крейг чуть не споткнулся о выставленные в проход ноги Картмана, от души послал его на хуй и едва не подскочил на месте, почувствовав, как Кенни под шумок что-то засунул ему в карман джинсов.

Вернувшись за стойку, Крейг отложил тряпку в сторону и вытащил из кармана вчетверо сложенную салфетку. Аккуратно развернув её, он прочитал: «У меня потом пальцы пахли твоей спермой». И всё. Встало навытяжку. Опустив удивлённый взгляд на оттопыренную ширинку, Крейг усилием воли подавил желание прикрыться ладонями – Кенни смотрел на него в упор, на автомате ковыряя ложкой подтаявшее мороженое.

«Сука!» – подумал Крейг.

Кулаки сжались сами собой в порыве врезать ему как следует, вызвериться, выместить весь страх, желание, мысли свои глупые, но вместо этого он кинул Кэти:

– Перерыв пятнадцать минут, очень надо, прости, – и сбежал на задний двор.

Дыхание сбоило, и Крейг, обжигая гортань, хватал раскрытым ртом горячий, наполненный озоном воздух, который вдобавок оседал на коже липкой испариной. Привалившись спиной к стене за мусорным баком, он швырнул на крышку сомбреро, выудил из кармана пачку и, выбив из неё сигарету, принялся хлопать себя по карманам, ища зажигалку. Однако, судя по всему, зажигалку Крейг где-то благополучно проебал. Выматерившись, он долбанулся затылком о кирпичную кладку и зажмурился.

Возбуждённый член между тем, даже не думая опадать, болезненно упирался головкой в широкую резинку трусов, и до одури хотелось подрочить, спустить со спермой на ржавый бок бака последние мозги, чтобы только больше не думать. Не вспоминать.

Дверь скрипнула, и в образовавшуюся щель протиснулся Кенни. Подойдя к Крейгу, он протянул на ладони его зажигалку.

– Ты обронил.

– Спасибо, – прикурив, Крейг жадно затянулся и выдохнул дым Кенни в лицо.

Порывистый ветер гнал по переулку жухлые листья и обрывки газет; вокруг стремительно темнело.

– Слышал от парней, тебе нравится Лиса Мильтон, – приподнял бровь Кенни.

Ещё раз затянувшись, Крейг швырнул сигарету на асфальт и затоптал её подошвой.

– Пиздят. Не в моём вкусе. А что?

– Просто спросил.

– Тогда я тоже просто спрошу: ты только по пьяни храбрый?

– А ты? – вернул Кенни.

Крейг сгрёб в кулак ремень на его джинсах и подтащил Кенни к себе. Сейчас его дыхание пахло не пивом, а мороженым: манго, лайм и кокос, фирменный рецепт, шесть девяносто девять. Кенни, оттянув Крейгу горловину футболки, пальцем очертил по кругу уже начавший сходить засос чуть ниже ключицы, а затем с силой надавил на него.

– Мой, – сказал то ли про отметину, то ли про Крейга в целом, с потрохами, но Крейг согласился:

– Твой.

Над головой, оглушая, прокатился раскат грома, и вслед за ним взорвались рёвом сигнализаций припаркованные на стоянке автомобили; по асфальту застучали первые крупные капли.

– Сейчас ливанёт, – шепнул Кенни, потянувшись губами к губам Крейга, и их накрыло дождём.

Косыми струями хлестало в лицо, заливало в глаза и в рот, но Крейг лишь сильнее вжимал Кенни в себя, раскрытой ладонью одной руки надавливая ему на поясницу, а пальцами другой перебирая влажные пряди волос. Они целовались, захлёбываясь, давясь, пытаясь урывками хлебнуть воздуха, потому что не было сил отстраниться.

Крейг был мокрым насквозь. Кажется, Кэти выглянула за дверь и позвала его, но он не слышал. Кенни тёрся об него всем телом, поддавая бёдрами, трахал через два слоя джинсы и стонал в рот. Правда, в итоге он всё-таки выскользнул из хватки, пятернёй зачесал волосы назад и, блеснув улыбкой, пояснил:

– Чтобы в рот не лезли.

– Чего? – тупо переспросил Крейг, и Кенни вместе с дождевой водой стёк на асфальт.

Расстегнув его джинсы и приспустив их вниз, он всё же замялся, но затем, сосредоточенно нахмурившись, накрыл ладонью член поверх трусов. Крейг, проскулив что-то невнятное, вцепился пальцами ему в плечо, и Кенни, потянув вниз резинку, губами поймал головку.

Полноценного минета не вышло – Крейг пару раз толкнулся членом во влажный жар рта, упёрся изнутри в щёку, и кончил, глядя, как головка оттопыривает кожу.

– Твою мать, мог бы предупредить, Такер, – сплюнув, Кенни поднялся; его скулы пылали румянцем.

– Прости, – смутился Крейг, но тут же сообразил: – А ты?..

– А я – в штаны, – оттянув спереди джинсы за карманы, Кенни переступил с ноги на ногу; с кончиков волос у него капала вода. – Будешь должен.

Гроза уходила в сторону Денвера.

– Я… Мне на работу надо, – застегнувшись, Крейг подхватил с мусорного бака испорченную шляпу. – Кэти меня убьёт. Ты к пацанам или домой?

– Домой, конечно, – фыркнул Кенни.

Мокрая белая футболка облепляла его грудь, так что через влажную ткань просвечивали соски. Не удержавшись, Крейг накрыл один пальцем, прокатывая под подушечкой, и Кенни втянул воздух сквозь стиснутые зубы.

– Кстати, – он вынул из кармана смятую мокрую десятку, – это за мороженое. Сдачу занеси вечером, ага?

– Ага, – кивнул Крейг и улыбнулся.

@темы: South Park, фестово, фанфикшен

Название: Всё и ничто
Автор: Тёмная Нимфа
Бета:  Котик и  chemerika
Оформление:  LenaElansed
Пейринг: J2
Категория: АУ, слэш
Рейтинг: NC-17
Жанр: романс, драма
Размер: ~ 2700 слов
Дисклеймер: Всё почти наше - десять лет на исходе
Саммари: Дженсен был богом, создателем, мирозданием. Он был всем. Как и Джаред



читать дальшеЗакатное солнце полыхающим красным шаром висело над городом. Дженсен крутился на высвеченном последними лучами пятачке между невысокими домами с крышами-трапециями, щедро усеянными прямоугольниками окон, и, вслушиваясь в наполненную носовыми гласными звуками речь спешивших мимо людей, пытался понять, где очутился. Прикрыв глаза, он отсёк себя от внешнего мира, и теперь внутри черепной коробки звучал лишь голос Джареда: «Дженсен».

Нарастало крещендо: «Дженсен. Дженсен! Дженсен!!!»

И Дженсен сорвался с места. Он бежал, ведомый одному ему слышным зовом, петлял по узким улочкам, изредка цепляя локтями шершавую кладку стен, ловко огибал горшки с цветущими азалиями и лавировал между нерасторопными прохожими. Кровь бухала в ушах, лёгкие кипели от недостатка кислорода, но Дженсен, стиснув зубы, птицей летел вперёд, гулко стуча подошвами кед по мостовой.

Дома расступились перед ним и открыли величественный вид на Эйфелеву башню. Она надвигалась на Дженсена, будто вырастала из-под земли, и на секунду ему показалось, что острый шпиль сейчас проткнёт небо, проткнёт уставшее за день солнце, проткнёт его никчёмное, загнанное сердце, оставив в груди оскалившуюся обломками ребер, зияющую пустоту с запекшимися, кровавыми ошметками по краям.

На Джареда Дженсен наткнулся – тот, ссутулившись, сидел за столиком уличного кафе и крошил упитанным сизым голубям кусок багета.

– Долго ты, – заметил он, когда Дженсен опустился на стул напротив – испуганные голуби разлетелись в разные стороны.

– Париж? – приподнял бровь Дженсен.

– Захотелось настоящих круассанов, – пожал плечам Джаред. – Поужинаешь со мной?

Солнце спряталось за бордовые зонтики; прохладный ветер трепал белоснежную скатерть. Джаред нахмурился, и тот тут же стих, улегшись у его ног, словно послушный щенок. Официант прошёл между столиками, зажигая длинные свечи в прозрачных подсвечниках, и Дженсен придвинулся ближе к Джареду.

– Я заказал устрицы и вино, – сказал Джаред, – а для тебя – шоколадные меренги с рикотто и вишней в амаретто – пальчики оближешь.

– Спасибо, – Дженсен накрыл его ладонь своей, просто потому что хотелось прикоснуться. От Джареда дохнуло сухим жаром Сахары и веяло влажной свежестью Булонского леса – он был таким, сочетал в себе несочетаемое. – Как провёл день?

– Собирал птичьи сплетни, – наклонив голову, Джаред спрятался за длинной чёлкой и улыбнулся. – Я соскучился.

– Уже? – усмехнулся Дженсен.

Джаред вскинул серьёзный взгляд:

– Ты же знаешь, тысяча Солнц сгорит и ещё столько же, но я всё равно не насыщусь тобой. Никогда.

Официант принёс заказ; белое вино полилось в высокие бокалы. Вооружившись острым ножом, Джаред вставил лезвие между створками устрицы.

– Казанова, перед тем, как приступить к любовным подвигам, всегда просил приготовить на ужин именно это блюдо, – рассказывал он, ловко подрезая плёнку. – А ещё любил игру, когда сотрапезники по кругу передавали устрицу из уст в уста, от кавалера к прекрасной даме. Иногда устрица терялась в чьём-нибудь декольте, и тогда её нужно было отыскать. Губами.

– Жалеешь, что ни у кого из нас нет декольте? – наморщил нос Дженсен, и пнул Джареда ногой под столом, когда тот сделал вид, что задумался.

– Ничуть.

Джаред не спеша вскрывал устриц, аккуратно выкладывая их на тарелку, а Дженсен ласкал взглядом его длинные умелые пальцы.

– Нравятся? – Джаред чересчур сильно сжал лимон, и Дженсен слизнул с нижней губы кислые капли брызнувшего во все стороны сока. – Прости, – в голосе Джареда не было сожаления. Поднеся устрицу ко рту, он высосал содержимое, а затем медленно провёл языком по розовой внутренности раковины.

Дженсен вспыхнул, огнём и закатным багрянцем разлился по небу, но Джаред приглушил тона лиловым, пообещав:

– Чуть позже. Глупо не прогуляться по набережной, раз уж мы здесь.

Они пили вино, наслаждаясь вечером. Джаред, задумавшись, поглаживал ветерок по загривку, а Дженсен наблюдал за первыми – тусклыми в городе – звёздами.

– Как кошачьи глаза, – шепнул Джаред. – Как твои глаза, Дженс. Если бы я был мышью, я – испугался бы.

Дженсен отодвинул тарелку.

– Меренги и вправду вкусные, спасибо.

Джаред самодовольно улыбнулся и жестом попросил счёт. Расплатившись, он поднялся из-за стола:

– Официант всё время пялился на тебя, так что чаевых я не оставил.

Покачав головой, Дженсен придавил лишнюю купюру бокалом и пошёл вслед за Джаредом, по пути срывая со столов огоньки свечей и пряча их в карман.



Набережная купалась в жёлтом свете низких фонарей; на лавочках сидели влюблённые парочки. Джаред взял Дженсена за руку, и они медленно побрели по течению. Вода Сены была тёплая и мутная, с еле различимым сладковатым запахом.

– Луну? – спросил Джаред.

– Пожалуй, – отозвался Дженсен, и по воде тут же побежала призрачно-белая дорожка.

Откуда-то доносилась музыка, глубокий грудной голос захлёбывался словами. Торговка жареными каштанами зазывала клиентов, и рядом с её жаровней, привлечённые ароматом, толпились мальчишки, перетряхивая в карманах мелочь.

– Подожди, – подбежав к торговке, Джаред купил огромный кулёк каштанов и отдал его мелюзге. Те, галдя от восторга, словно воробьи, расселись прямо на бордюре и принялись делить добычу.

– Будешь? – Джаред вручил Дженсену три каштана, сквозь трещины в тёмно-коричневой скорлупе которых проглядывали маслянисто-жёлтые ядра. – Я знаю, ты их любишь.

Вспрыгнув на парапет набережной, он, с поистине кошачьей грацией переставляя длинные ноги, вышагивал по нему, улыбался и посылал воздушные поцелуи проходившим мимо девушкам.

– Прекрати рисоваться, – строго произнёс Дженсен.

– Ты ревнуешь?

– И не мечтай.

– Ревнуешь, – наклонившись, Джаред и опёрся ладонями о плечи Дженсена, и Дженсену пришлось задрать голову, чтобы посмотреть ему в лицо. – Ты же знаешь, мне никто не нужен кроме тебя.

«Это потому, что мы связаны», – хотел сказать Дженсен, но промолчал.

Джаред тут же уловил перемену настроения и, спрыгнув, рывком поменял их местами. Он прижал Дженсена поясницей к кованной ограде, а затем, подхватив под ягодицы, усадил на парапет, удобно пристроившись между разведённых коленей. Чтобы не упасть, Дженсен обнял руками Джареда за шею, и тот прикусил мочку его уха.

– У меня есть для тебя подарок, – он протянул Дженсену на раскрытой ладони золотую монету – римский ауреус. – Помнишь, у нас был домик недалеко от Нима с чудесным видом на Гарский акведук? Меня всегда завораживали его арки.

Дженсен вертел в руках монету, рассматривая.

– Падение Империи я помню лучше.

– Ты совершенно не романтичен, – надул губы Джаред; луна расстроенно скрылась за тучами.

Засмеявшись, Дженсен чмокнул его в кончик носа.

– Дался тебе этот Гар? Там был жутко каменистый берег – у меня тогда ссадины со спины не сходили. Хочешь, наведаемся туда, раз уж мы недалеко?

– М-м-м, – мечтательно протянул Джаред, а затем обхватил сильными пальцами бёдра Дженсена. Оглаживая, он скользнул ладонями вниз по ногам, очертил икры и, забравшись под разлохмаченный низ брючин, пощекотал кожу лодыжек.

– Прекрати, – засмеялся Дженсен.

Развязав и выдернув шнурок из кеда Дженсена, Джаред продел его в проплавленную в монете дырочку.

– Вот, – он повесил аурес Дженсену на шею – холодный метал коснулся разгорячённой кожи – и стащил его с парапета. – Идём.

Оставшийся без шнурка кед болтался на ноге, и в конце концов Дженсен скинул оба.

– Идём, идём скорее, – увлекал его за собой Джаред.

Болтая, он вёл Дженсена через какие-то подозрительные тёмные подворотни:

– Не понимаю, почему все называют Париж городом любви. Город как город. В меру грязный, в меру испорченный, не всегда приветливый. Архитектура? Историческая ценность? Сомнительно. Всё это лишь реклама для привлечения влюблённых парочек, которые лениво прогуливаются по прилизанным улочкам, восхищаются Люксембургским дворцом или, строя из себя знатоков живописи, шатаются по гулким залам Лувра. Им бы стоило отклониться от этого маршрута и увидеть другой Париж, – прижав Дженсена к стене, Джаред навалился на него всем телом и замолчал, замер.

Дженсен слышал, как чуть поодаль, в мусорном баке, рылась крыса, чувствовал, как подрагивали её вибриссы: банка из-под газировки, увядший лист салата, кусок заветренной ветчины... Крыса впилась в него острыми зубами, и Джаред вылизал изо рта Дженсена противный привкус.

В конце концов они устроились на крыше собора Парижской Богоматери по соседству с горгульями. Париж под ногами переливался волнами света, раскрывался веером улиц, спешил домой припозднившимися прохожими. Дженсен вынул из кармана припасённые огоньки свечей, и они замкнули их в круг теплого, золотистого света.

– Иди ко мне, – позвал Дженсен, и Джаред опрокинул его на нагревшиеся за день свинцовые плиты.

Изголодавшись, они целовались взахлёб, тёрлись друг об друга, а затем Джаред завёл руки Дженсена за голову, и Дженсен ощутил на запястьях каменной твердости хватку – Джаред оживил химеру.

– Не двигайся, – подмигнул Джаред и ловко расстегнул болты на его джинсах.

Дженсен дёрнул руками на пробу – хватка у химеры была мертвая. На самом деле он легко мог освободиться, ведь для него не было ничего невозможного, но Дженсен принял правила игры и покорно приподнял бёдра, позволяя Джареду снять с него джинсы и трусы.

Закинув его ноги себе на плечи, Джаред нырнул языком Дженсену между ягодиц, и тот вдруг ощутил себя устрицей на блюде со льдом. Джаред вылизывал его так усердно, мокро, грязно и непозволительно хорошо, что мышцы ног сводило до самых ступней. Прочно зафиксированный, Дженсен стонал, дергался, а Джаред тихо смеялся у него в голове. Он не прикасался к его истекавшему смазкой члену, лишь сильнее стискивал пальцы на бёдрах и продолжал мучить-мучить-мучить, насаживая на язык, ввинчиваясь до самого нутра.

От желания и невозможности кончить Дженсена било крупной дрожью, и когда звёзды начали танцевать перед глазами, Джаред всё-таки сжалился – провёл кулаком по члену снизу-вверх, с силой проезжаясь подушечкой большого пальца по уздечке, и буквально обрушив на Дженсена оглушительный оргазм.

Кажется, после этого Джаред перенёс их в какую-то квартиру, потому что трахал Дженсена он уже в постели.



Дженсен ожидаемо проснулся в одиночестве. Не открывая глаз, он медленно провёл ладонью по простыне, которая ещё хранила тепло тела Джареда, и перевернулся на спину. О чувственном утреннем сексе можно было забыть.

Окно оказалось распахнуто настежь, и ветер трепал лёгкие тюлевые занавески. Поднявшись, Дженсен выглянул на улицу, тяжело опершись о широкий подоконник. Он был всё ещё в Париже – над крышами домов виднелся вызолоченный солнечными лучами шпиль Эйфелевой башни.

«Найди меня», – птичьими переливами смеялся Джаред.

Дженсен разозлился. На секунду он представил, как стёр бы этот город с лица Земли, камня на камне не оставил бы. С корнем бы выдрал деревья на Марсовом поле, опрокинул Триумфальную арку, пирамиду перед Лувром превратил бы в искореженный остов, потонувший основанием в стеклянном крошеве. Да и Лувра бы тоже больше не было. После Дженсена не было бы ничего.

Он был Богом, Создателем, Мирозданием. Он был всем.

Разбежавшись, Дженсен выпрыгнул в окно и начал падать, раскинув руки. Сердце зашлось заполошным боем, а ударная доза адреналина шибанула по мозгам. Перед глазами мелькнула брусчатка, послышался пронзительный женский крик, и Дженсен превратился в ветер. Взметнув подол цветастого сарафана, он оставил испуганную девушку стоять посреди тротуара, в изумлении прижимая ладони к груди, а сам устремился вверх.

Дженсен быстро миновал Париж с его купавшимися в изумруде пригородом и, взяв курс на восток, пронёсся над пастбищами в долине Сены с еле различимыми с такой высоты, будто ватными, стадами овец, над жёлтыми квадратами полей, а затем и невысокими горами. Всё дальше и дальше. Он уже знал – Джаред в Эльзасе.



Джаред – бесстыдно обнажённый– лежал между двумя ровными рядами лоз; сухая земля под ним змеилась трещинами. Дженсен, нахмурившись, не спеша подошёл к нему.

– Злишься? – отщипнув виноградину от тяжелой грозди на ладони, Джаред отправил её в рот.

Дженсен зубами удержал по-детски обиженное «ты опять сбежал» и сказал:

– Я, может, рассчитывал на секс с утра.

– Я, знаешь ли, тоже вчера много на что рассчитывал, но вместо этого пришлось трахать твою безвольную тушку, – парировал Джаред. – К тому же, – плавно потянувшись, он широко расставил согнутые в коленях ноги, – у тебя ещё есть шанс получить желаемое.

– Не хочется уже что-то, – покачал головой Дженсен.

– Тогда, может, винограду? – протянув руку, предложил Джаред. – Он, правда, ещё не доспел, с кислинкой, но так даже пикантнее.

Наклонившись, Дженсен потянулся губами к его пальцам, и в этот момент Джаред сжал кулак. По его запястью тут же потёк прозрачный сок, и Дженсен, не удержавшись, принялся слизывать его, ощущая на языке терпкий привкус.

– Ты красивый, – сказал он, и, повинуясь движениям его пальцев, виноградные лозы начали оплетать руки и ноги Джареда. – Не хочешь провести несколько дней на Средиземном море?

– Тогда в Марокко, – согласился Джаред. – Я всё равно собирался пополнить запасы специй. И давай всё-таки отложим все беседы.

Тонкая лоза обвила его возбуждённый член, и Дженсен, улыбнувшись, опустился на колени между ног Джареда.



Рабат встретил их насквозь пропеченным воздухом, солью оседавшим на губах. Облизнувшись, Дженсен поморщился и направился вслед за Джаредом, который упорно пробирался по базарной площади сквозь пёструю шумную толпу к лавке старого араба, где они всегда брали специи. По такому случаю Джаред был одет в белые лёгкие брюки и открытые сандалии, красиво оплетавшие верх стопы тонкими чёрными ремешками. Залипнув взглядом на этих самых ремешках, Дженсен врезался в необъятных размеров мусульманку, которая тут же осыпала его проклятиями.

– Я заглянул ей под паранджу, – шепнул ему на ухо Джаред. – Не завидую её мужу. У неё на носу здоровая бородавка.

– Давай без подробностей, – скривился Дженсен.

Джаред рассмеялся и шутливо пихнул его кулаком в бок. Потом он торговался, до хрипоты споря с продавцом специй, пока они наконец не сошлись в цене на каждую покупку, и, весьма довольный собой, потащил Дженсена в соседний ряд, откуда доносилось блеяние овец.

– Уверен, что не хочешь купить мясо в супермаркете? – уточнил Дженсен.

Джаред кивнул и пошёл выбирать ягнёнка. Пока его резали и освежёвывали, Дженсен слушал, как горячая кровь с шорохом стекала на песок. Джаред стоял рядом и смотрел на него, а когда мальчишка-араб вынес им тушу, Джаред вымазал ладони в крови и прижал одну к щеке Дженсена, а другую – к груди, слева.

– Ты варвар, – сказал Дженсен.

– Да хранит тебя Аллах, – оскалился Джаред.



У них была вилла недалеко от моря, небольшая, выбеленная солнцем, словно яичная скорлупа. Дженсен любил здесь бывать. Раздвинув тяжёлые бархатные шторы, он распахнул окно, из которого наискось открывался вид на насыщенно-синего цвета волны – сейчас все в барашках пены – и опустился на диван; Джаред, скинув сандалии, прошёл на кухню. Приготовив ягнёнка, он накрыл стол на улице и позвал Дженсена ужинать. Они расположились в шезлонгах, жара постепенно спадала, и Дженсен слушал звуки ожившего к вечеру города.

На десерт Джаред принёс клубнику, виноград, нарезанные кубиками манго и с рук кормил Дженсена.

– Мы в мусульманской стране, – напомнил ему Дженсен, когда Джаред с вполне определённой целью перебрался к нему в шезлонг. – Соседи вряд ли одобрят наше поведение.

– Они не увидят, – Джаред щёлкнул пальцами, и в небе погасли звезды.



Дженсен урвал себе три спокойных дня. Джаред был послушным, горячим, дарил себя щедро, плавил поцелуями, бормотал, задыхаясь:

– Люблю тебя, Дженс. Люблю. Слышишь?

И Дженсен не выдержал всё-таки, спросил:

– Откуда ты знаешь?

Они лежали на разворошенной постели, и Джаред смотрел удивлёнными глазами.

– Мы связаны, – выдохнул Дженсен, – с начала и до скончания времён. У нас нет выбора, один не может жить без другого, но разве это любовь? Любил бы ты меня, если бы мы были людьми? А я тебя? Пойми, я не могу так больше. Отпусти меня, Джей, не держи.

Джаред, испуганно помотав головой, протянул к нему руку, но Дженсен отпрянул. Выбежав на улицу, он свечой взмыл вверх, разогнавшись, разбился о солнце и пролился на землю дождём, оплакивая себя.

Джаред два дня не искал Дженсена – дал время подумать.




Дженсен спрятался в Толедо, в крохотной квартирке под самой крышей. Стены дома были увиты плющом, в котором вили гнёзда малиновки, и весь день в открытое окно долетал гомон подросших птенцов. Дженсен подолгу сидел на подоконнике, разглядывая сверху красные черепичные крыши, еле различимые вдалеке стены старой крепости, да босоногих мальчишек, гонявших во дворе мяч.

Для разнообразия Джаред открыл дверь ключом и, пройдя в прихожую, бросил связку в вазочку на тумбочке.

– Привет, – сказал он.

– Привет, – отозвался Дженсен.

Джаред помолчал, потом всё-таки спросил:

– Всё ещё хочешь разорвать связь?

Дженсен уверенно кивнул.

– Но ведь ты умрёшь! – воскликнул Джаред.

Дженсен криво улыбнулся – он был Богом, Создателем, Мирозданием. Он был всем. И ничем – без Джареда.

– В запасе у меня еще будет лет тридцать, прежде чем я превращусь в немощного старика.

– Но, ведь я тоже… умру, – растеряно произнёс Джаред.

Этот факт разрывал Дженсену сердце, но он лишь тихо попросил:

– Пожалуйста.

Зажмурившись, Джаред спрятал лицо в ладонях и осел на пол; Дженсен отвернулся – над кафедральным собором Святой Марии собирались грозовые тучи.

А потом яркая вспышка резанула по глазам, Дженсен будто ослеп, и каждая клеточка тела взорвалась невыносимой болью.



На то, чтобы найти Джареда, у Дженсена ушло полтора года – тот обосновался в маленьком рыбацком посёлке на берегу Норвежского моря.

Дженсен шёл по единственной здесь, прямой улице и смотрел на припорошенные снегом, съёжившиеся от холода голые кустарники. Среди плотных облаков над невысокими горами образовался просвет, и в воде отразилось розово-оранжевое вечернее небо, отчего Дженсену показалось, будто вода вспыхнула. Полной грудью вдохнув морозный воздух, он свернул к нужному дому, в окне которого горел свет и, взбежав по ступенькам, постучал. Внутри тут же залаяла собака, а затем послышались тяжёлые шаги, дверь распахнулась, и на пороге возник Джаред.

– Дженс?

– Привет.

Джаред изменился, заматерел как-то, складка между бровями у него стала чётче, а взгляд - острым, отстраненным. Отогнав собаку, он посторонился и пропустил Дженсена в дом.

– Какими судьбами?

– Я искал тебя.

– Полтора года?

– Ну, – Дженсен оглядел бедно обставленную гостиную, – найти тебя оказалось труднее, чем раньше.

Джаред скупо кивнул.

– Почему Норвегия?

– А почему нет?

Они помолчали. Джаред, засунув руки в карманы джинсов, переминался с ноги на ногу; собака улеглась у камина, но, чувствуя состояние хозяина, глухо ворчала, косясь на Дженсена.

– Это то, чего ты хотел? – наконец спросил Джаред. – Скажи мне Дженс, теперь ты счастлив?

– Да, – ответил Дженсен, а затем шагнул к Джареду и неловко обхватил его запястья. – Я люблю тебя. Люблю по-настоящему.

Отвернувшись, Джаред невидящим взглядом смотрел куда-то в стену.

– А ты, – заглянул ему в глаза Дженсен, – ты любишь меня?

Джаред осторожно высвободил руки из хватки Дженсена, а затем, порывисто обняв его, ткнулся губами в макушку и пробормотал:

– Ты же знаешь – больше жизни.

Ну, что же, лет тридцать в запасе у них еще было.

@темы: J2, фестово, фанфикшен

Совсем я забросила свой дневник. Надо хотя бы тексты с фестов перетащить =)

Название: Сверхъестественная игра
Автор: Тёмная Нимфа при поддержке  chemerika
Рисунки:  LenaElansed
Герои: Дин и Сэм Винчестеры, Кастиэль, Кроули, Габриэль, Мэг Мастерс, вампир, призрак
Рейтинг: G
Формат: настольная игра
Жанр: приключения
Дисклеймер: Всё почти наше - десять лет на исходе
Саммари: Вся суть в душах... (с) Кроули
Знал бы ты, какова ценность одной души, какая в них сила. (с) Бальтазар



А вы бы рискнули отправиться на дело вместе с Винчестерами? Если да, тогда набивайте патроны солью и доставайте из тайника Первый клинок. Сегодня Дин и Сэм в очередной раз спасают людей — их невинные души, за которыми ведётся охота, ведь они очень ценны как для демонов, так и для ангелов. Ну, и про тварей из Чистилища не стоит забывать. Сумки упаковали? Тогда садимся в Детку и по газам!
читать дальше
Правила игры

Количество игроков
От двух до восьми человек. Как вы сами понимаете, чем больше охотников за душами, тем веселее.

Цель игры
Собрать больше всех душ.

Игровое поле


Персонажи
Охотники: Дин и Сэм Винчестеры.
Ангелы: Кастиэль и Габриэль.
Демоны: Кроули и Мэг Мастерс.
Твари из Чистилища: вампир и призрак.


Подготовка к игре
Для начала материализуем игру с помощью принтера, ножниц и клея. Игровые карточки можно распечатать двухсторонними, с орнаментом на "рубашке".

Скачать игру в формате А4
yadi.sk/d/PfNd1BpVfgjcu

Скачать игру в формате А3
yadi.sk/d/c7-p47cGfgjdz

Теперь определяем, кто за кого будет играть. Играть можно один на один. Можно — парами, например, твари из Чистилища против демонов. Или охотники могут объединиться с ангелами и играть против демонов и тварей — в таком случае души будут суммироваться у персонажей, играющих в одной большой команде.
Игровые фишки и карточки тщательно перемешиваются и раскладываются на игровом поле рубашкой вверх.
Фишки персонажей ставятся на соответствующие им стартовые клетки на игровом поле.
Кубики вырезаются и склеиваются.


Ход игры
Игроки ходят по очереди.
В начале хода игрок бросает два кубика — они обозначают количество ходов по горизонтали и по вертикали. Ходить можно вверх-вниз и вправо-влево по игровому полю. Можно перемещать свою фишку на количество клеток в пределах меньшего значения, выпавшего на кубиках. Например, у вас выпало три, вы можете переместить фишку на три клетки, на две клетки, на одну клетку или вовсе остаться на месте. Цель — попасть на клетку с закрытой карточкой.

Значения карточек
Карточки с душами: одна душа, две или три (по 7 карточек каждого вида). Если вы открываете карточку с душами, то забираете её себе. Души игроков одной команды суммируются.


Карточки с вопросом (6 карточек). Если вам попалась такая карточка, то можно задать вопрос по сериалу любому игроку не из своей команды. Если игрок не может ответить на поставленный вопрос, то он отдаёт вам одну «душу». Если же игрок ответил на вопрос, то он получает одну «душу» от вас.


Карточки, с помощью которых можно «убить» других игроков (8 карточек). Если игрок вытащит карточку, которой можно «убить» другого игрока, он может её не использовать, может использовать (причём не обязательно сразу, именно в данный ход), и тогда «убитый» игрок выбывает из игры, либо продать карточку за любое количество «душ», в том числе и игроку, которого можно этой карточкой «убить». После «смерти» игрока набранные им «души» либо остаются в команде, либо их получает воспользовавшийся карточкой, если игроки играют один на один.

Значения карточек:
Лопнувшая шина «убивает» Дина Винчестера.
Сломавшийся ноутбук «убивает» Сэма Винчестера.
Святой елей «убивает» Кастиэля.
Ангельский клинок «убивает» Габриэля.
Первый клинок «убивает» Кроули.
Кольт «убивает» Мэг Мастерс.
Соль «убивает» призрака.
Шприц с кровью мертвеца «убивает» вампира.

Но так как, на самом деле, в нашем сериале никто не умирает, в игре есть 4 карточки, с помощью которых можно «оживить» персонажа не хуже сценаристов (белые карточки «оживляют» Винчестеров или ангелов, а чёрные — демонов или тварей). На игровое поле эти карточки не кладут, зато в любой момент игры их можно купить за пять «душ», причём не только для себя, но и в подарок другому игроку.


Карточка Смерти (1 карточка). Стоп игра. Если выпадает данная карточка, то наступает апокалипсис и игра прекращается.


В конце игры пересчитывают собранное количество душ. Победителем (но не Богом!) становится игрок либо команда, набравшие больше всего душ.
Желаем вам удачной охоты!

@темы: фестово, СПН