Автор: Тёмная Нимфа
Фандом: СПН
Пейринг: Дин, желающий Сэма
Жанр: юст
Рейтинг: R
Размер: ~ 1 000 слов
Примечание: год эдак 1996, весь смысл в том, что Сэм под снотворным, а Дин на него смотрит
читать дальшеДин стоит у постели спящего Сэма и пристально смотрит на него. В комнате темно, но сквозь не задёрнутые шторы просачивается скудный свет уличного фонаря, который по косой падает на мерно вздымающуюся грудь, выхватывая из сумрака тонкие ключичные кости, глубокую впадину грудной клетки и округлые дуги рёбер. Неделю назад Сэм умудрился подхватить какую-то кишечную инфекцию и с тех пор блевал чаще, чем говорил – не помогало даже лекарство от рвоты, которое выходило из Сэма ровно через пять секунд после того, как он его проглатывал. Теперь Сэм напоминает скелет, обтянутый кожей, и Дину почти физически больно смотреть на него.
Отца Дин за прошедшую неделю так и не смог вызвонить – тот охотился где-то в горах – поддельная медицинская страховка, как назло, оказалась просроченной, и Дину не оставалось ничего другого, кроме как найти доктора по объявлению в газете. Тот приехал незамедлительно, не пересчитывая, сгрёб в кожаный портфель выложенные Дином на стол мятые купюры, быстро осмотрел Сэма и вколол ему какие-то антибиотики и снотворное. А потом уехал – Дин даже не успел поинтересоваться, есть ли у него лицензия и придёт ли он ещё. Впрочем, какая разница, если температура у Сэма спала, и он наконец-то заснул, а не впал в горячечное беспамятство.
Доктор сказал, что Сэм проспит до полудня, поэтому сейчас Дин может стоять у его постели и просто смотреть. Он скользит жадным взглядом по тщедушной фигурке Сэма и ненавидит себя за то постыдное, отвратительное, распирающе-горячее чувство, которое медленно зарождается внутри, затопляя. Дин не знает, почему это произошло именно с ним. Просто однажды он проснулся и понял, что… Дин зажмуривается и по-собачьи трясёт головой, потому что ему кажется, даже произнеси он эти слова мысленно, старый рассохшийся деревянный пол под ногами треснет, и Дин полетит прямиком в преисподнюю, где за его грязные желания ему уже уготовано место на раскалённой адской сковородке. Но Сэм лежит перед ним неподвижный, и искушение хотя бы прикоснуться к нему чересчур велико, ведь, что бы Дин ни сделал, Сэм не проснётся, не будет помнить ничего наутро.
От желания почувствовать на ощупь гладкость сэмовой кожи – не ободряюще похлопать по плечу, не взъерошить непослушную чёлку, а именно потрогать – у Дина покалывает кончики пальцев. Он сжимает кулаки с такой силой, что неровно обстриженные ногти впиваются в ладони, но это не отрезвляет, и тогда он встаёт на колени и осторожно подцепляет пальцы Сэма своими. Те тёплые и мягкие, ещё не загрубевшие, как у самого Дина, и Дин их гладит. Он аккуратно разворачивает руку Сэма и скользит пальцем по выпуклой вене – на изгибе локтя след от укола, там запеклась капелька крови. Дину хочется слизнуть её, но вместо этого он утыкается лбом в тощий сэмов бок и, закусив простынь, перебирает зубами ветхую, пыльную, солёную от пота ткань.
Видимо, у Сэма снова поднимается температура, потому что кожа покрывается испариной, и надо бы протереть её прохладной водой, пока Сэм спит, потому что у Дина встаёт только при одной мысли об этой процедуре, а Сэму лучше не знать, какой его брат извращенец. Поднявшись, Дин тащится в ванную комнату, мочит под краном обрывок своей байковой рубашки и возвращается к Сэму. Решительно стащив с него одеяло, Дин замирает и комкает тряпку в кулаке, капая на пол водой. Он смотрит на сэмово бедро, худое, с бледной, покрытой редкими крыжовенными волосками, кожей и кусает губы. Вот он Сэм – просто руку протяни, но на самом деле между ними пропасть.
Дин замечает, что не дышит лишь тогда, когда начинает ломить виски. Судорожно хватанув ртом воздух, он шлёпает тряпку Сэму на впалый живот – тот недовольно стонет, и звук бьёт по ушам почище выстрела из двустволки. Дин скользит по животу Сэма влажной тканью, скомкав её под ладонью, касаясь пальцами кожи, и дуреет от собственной глупости. Член в джинсах стоит так, что неудобно нагибаться, поэтому Дин снова опускается на колени и притирается пахом к бортику кровати, практически трахая его – и, Боже, нет, так больше не может продолжаться!
Дин сбегает в ванную комнату, плотно прикрывает за собой дверь и вжикает молнией на ширинке. Приспустив джинсы и трусы, он обхватывает в кулак налитой член и до боли стискивает его, злясь на себя. Дин не понимает, что за хрень с ним творится, ведь ему нравятся девушки: худенькие и пухленькие, светленькие и тёмненькие, ровесницы и постарше – без разницы. Так почему Сэм? Да, Дин, конечно, обзывает того девчонкой, но на самом деле Сэм на девицу не тянет. Надень на него платье, и что? Оно будет болтаться на широких острых сэмовых плечах, как на вешалке, а из-под подола будут выглядывать круглые неаккуратные колени. И грудь у Сэма цыплячья, с маленькими круглыми сосками… Дин стонет. Так, об этом лучше не думать, как и об идее накрасить Сэму губы и ресницы, чтобы доказать, что и в этом случае он останется неуклюжим угловатым парнем со всего лишь размалёванным лицом.
Дин дрочит себе быстро и грубо, закрывает глаза, пытаясь представить Аманду из параллельного класса. Она худая и гибкая, а её грудь похожа на два наливных яблока, да только всё безтолку. Разозлившись, Дин пинком распахивает дверь, вываливается в комнату, запутавшись в приспущенных джинсах, и вплавляется взглядом в тёмный силуэт Сэма на кровати.
Сэм поворачивается на бок – лицом к Дину – и смешно шлёпает во сне припухшими губами. А Дин, размашисто двигая кулаком по члену, думает о том, как сладко было бы перевернуть Сэма на живот, стянуть с него трусы и самому лечь сверху. Можно было бы втиснуть член Сэму между ягодиц, где сейчас наверняка влажно от пота, и не спеша двигаться, проезжаясь головкой по тугой дырке. Но только так, что бы Сэм ничего не узнал.
Кончая, Дин приваливается спиной к дверному косяку; сперма выстреливает тугой струйкой, и теперь придётся в темноте ползать с тряпкой по полу, чтобы скрыть следы преступления. Прикрыв глаза, Дин дрожит, ловя отголоски оргазма, и пытается выровнять дыхание. Он чувствует себя разбитым и больным. Если бы кто-нибудь спросил у него, каково это, хотеть собственного брата, Дин бы ответил, что страшно. Сэм что-то бормочет во сне, и Дин, подтянув штаны, идёт и ложится на свою кровать. Подложив руку под голову, он долго ещё смотрит на Сэма, пока не проваливается в сон.